Кондакчян Галина Людвиговна
Воспитатель логопедической группы
МБДОУ ДС №19 «Аленушка»
Краснодарский край, Туапсинский район, село Шепси.
Речевая ситуация и стереотипы общения.
Речевая ситуация определяется такими обстоятельствами, которые вынуждают человека нечто сказать (или, во всяком случае, участвовать в речевой деятельности), при этом действовать с помощью речи в более или менее строгом соответствии с определяющими признаками ситуации. Под речевой ситуацией ученые понимают сложный комплекс внешних условий общения и внутренних реакций общающихся, находящий выражение в каком-либо высказывании (тексте). А если есть реакции общающихся, т. е. прежде всего сами общающиеся?
Весь этот сложный комплекс ситуативных признаков можно свести к следующим компонентам: кому — кому — о чем — где — когда — почему — зачем. Иными словами, чтобы возникла речь, нужен автор и адресат, тема, место и время речи, ее причина и цель.
Место и время, а также отчасти и тему можно отнести к внешним обстоятельствам, а причину и цель общения — к внутренним реакциям речевых партнеров. Рассмотрим эти компоненты речевой ситуации применительно к устному контактному непосредственному общению, которое в большей мере, чем другие его виды, окажется в поле нашего зрения.
Автор речи и ee адресат— «я»«ты»,говорящий и слушающий, меняющие свои позиции в диалоге.
Эти «я» и «ты» разнообразны по своим социальным признакам, постоянным и переменным ролям; они находятся в разнообразных ролевых и личностных отношениях в обстановке
официальной и неофициальной. В зависимости от этого строятся самые разнообразные тексты. «Тетя, сколько сейчас времени?» — в этом случае «я» — ребенок; «Не затруднит ли вас сказать,который час?»— «я» —интеллигент; «Отец, проходи вот сюда, здесь место свободно» — «я» — скорее всего носитель просторечия. Обратите внимание: социальная роль говорящего определяется той частью текста (высказывания), которая служит вступлением в речевой контакт, т. е. привлекает внимание слушающего. В нашем случае — это обращения «тетя», «отец», «не затруднит ли вас сказать». Собственно же содержательная часть высказывания («сколько сейчас времени?», «который час?», «здесь место свободно») уже не обнаруживает особой прикрепленности к тем или иным ролевым признакам людей. Ведь так говорят все. Эти примеры не случайно приведены. Они понадобятся, когда мы перейдем к речевому этикету и к тому, какой уровень информации, передаваемой в общении, в текстах, обеспечивает речевой этикет.
Теперь обратимся к другим компонентам речевой ситуации. «Внешнее» место их действия в коммуникативном контакте может быть любым: люди могут встретиться и заговорить в детском саду, на улице, в семье, в магазине, в транспорте, на работе и т. д.
При этом определенные речевые клише, стереотипы помогут нам обнаружить место встречи и роли участников общений. «Сколько групп в детском саду?», «Сколько детей сегодня в группе?» — место действия — детский сад, роль «я» исполняет воспитатель. «выходите на следующей», «Разрешите пройти!» — место действия — транспорт, «я» — пассажир. Как видим, во множестве стандартных ситуаций (и не только обиходно-бытовых) речевые действия обеспечивают стандартные тексты.
Время как компонент речевой ситуации в непосредственном общении — это, как отмечают в лингвистике, момент речи. От этого настоящего времени отсчитывается все прошедшее и все будущее: «Вчера была на заседании», «Завтра собираюсь в поликлинику», «Хочу пригласить вас на следующей неделе на концерт».
Естественно, что тема разговора речевой ситуации предопределяется и местом, и временем, да и тем, кто же такой «Я» и кто «ты», каков круг интересов, глубина и широта восприятия действительности. Однако есть и типизированные, стандартные темы разговоров между определенными людьми, в определенном месте и времени, о чем скажем ниже. А пока подчеркнем следующее. Человек всегда ставит себя в
центр своей собственной деятельности, в том числе и речевой. Он осознает себя как «я» — действующее с помощью речи лицо, он противопоставляет себя другому участнику общения — «ты», выделяя и того, кто не является собеседником, но может присутствовать и тем самым процессе,— «он». косвенно участвовать в речевом пространстве. Человек ориентируется в пространстве, осознавая собственную позицию, свое место как «здесь» и отсчитывая от этого все другие «там»: «справа, далеко, вверху, на другом краю» и т. д.
Он ориентируется во времени, осознавая собственную позицию как «сейчас» отсчитывая от этого все другие «тогда»: «вчера, завтра, после этого, перед тем, за две недели до этого». Человек не может не быть эгоцентричным в языке и в речи, он просчитывает все в своей «языковой работе» от координат «я — ты — здесь — сейчас». Запомним это, потому что дальше нам эта мысль пригодится.
И снова — к компонентам речевой ситуации, которые мы обозначили как внутренние реакции общающихся на внешние обстоятельства, т. е. мотив и цель. Не углубляясь в психологию мотивов и целей, поставим вопрос так: почему и зачем я говорю? Очевидно, потому и затем ,чтобы сделать какое-то конкретное дело: сообщить что-то новое, побудить к чему-то, спросить о чем-то. Это очень общее «речевое дело» конкретизируется как ряд коммуникативных намерений человека по отношению пообещать, убедить, попросить, одобрить, запретить, к другому: посоветовать, разрешить, среагировать, уточнить, переспросить, потребовать. Такие конкретные речевые действия в лингвистике называют речевыми актами.
Мотив и цель что-либо сказать проецируются как коммуникативное намерение говорящего и находят выражение в конкретном речевом действии («Советую тебе так не поступать», «Обещаю принести книгу», «Прошу меня простить», «Благодарю за поздравление», «Хочу тебе возразить», "He могу с вами не согласится и мн. др.), что порождает уже целостный текст в общении. Как видим, речевая ситуация - это действительно сложный единый конгломерат и внешних обстоятельств, и внутренних психических реакций, которые побуждают нас осуществлять свою потребность обмениваться текстами (т. е. информацией) в процессе трудовой, общественной, личностной деятельности.
В наше время довольно часто можно слышать: долой стереотипы, сломать стереотипы, преодолеем стереотипы... Да, если речь идет о социальной рутине, об отживших управления, канонизированных застывших представлениях, — это надо преодолеть. Но стереотип стереотипу рознь.
Ведь в нашем повседневном обиходе множество стереотипного, привычного в поведении, в том числе и речевом, и это помогает нам исполнять привычное чески, освобождает умственную автоматии физическую энергию для творческих задач. Общество для гармоничного воздействия своих членов вырабатывает стандартизованные нормы социального поведения, определяемые представлением об образце, шаблоне.
В самом деле, если мы присмотримся к тому, что и как мы говорим в повседневно повторяющихся ситуациях общения, то без труда заметим,что пользуемся шаблонами, речевыми клише, стереотипами общения - «Сколько стоит…. «Заверните..». Перечисленные стереотипы — обращение к продавцу. Но появление магазинов самообслуживания меняет ситуацию, так как стереотипы выходят из употребления, мы совершаем покупку молча. И все же промышленные товары мы покупаем в индивидуальном общении с продавцом, значит — здесь действует речевое клише купли — продажи. Определенные стандарты, шаблоны, стереотипы есть не только в обиходном общении, но и, скажем, в текстах публицистических. Недаром ведь существуют такие оценки в народе: написано (или говорит) газетным языком.
Есть забавное свидетельство К. Г. Паустовского том, как он начинал работать в газете и принес редактору некий текст, а редактор не оставил от него
«художественный»
живого места, быстро приведя все к газетному «знаменателю». И это правильно! Газете -газетное.
Стереотипы, стандарты, клише сберегают читателю массу времени, когда он извлекает информацию из стандартной «упаковки». Другое дело, что стереотип может через некоторое время притуплять внимание читателя. Тогда журналист прибегает к экспрессии, выразительности, образным средствам языка.
Чем талантливее автор, тем индивидуальнее его текст. Но ведь и то сказать: мы по каким-то признакам выделяем текст художественный среди других, значит, и у такого текста есть типизированные,стандартизированные черты.
Вот хотя бы это: «Кузница стояла у обочины полевого проселка, стороной обегавшего Малые Серпилки. С дороги за хлебами видны были только верхушки серпиловских садов, сами же хаты прятались за сплошной стеной вишняков и яблонь». Евгений Носов? Он! Совершенно неповторим, индивидуален как художник, но текст-то художественный именно как тип текста мы смогли распознать Значит, и здесь свои законы и требования, свои образцы, а значит, и стандарты.
Всем этим занимается теория функциональных стилей, нам же с вами важно уяснить, что в самом понятии «стандарт», «клише», «стереотип» нет ничего отрицательного, когда мы пользуемся стандартом уместно.
Наконец, существуют ритуалы, при исполнении которых текст оказывается жестко стандартизованным, канонизированным. Таковы принятие
присяги в пионеры, ритуал защиты диссертации, дипломатический в фольклорных текстах отражены ритуализованные действия: отпевание умершего ,заговор от болезни, величание невесты... В этой сфере стереотипность текстов достигает своих пределов. Вот как описывает Ч. Айтматов ритуал проводов мальчика на первую охоту, которая равна посвящению в мужчины, в повести «Пегий пес, бегущий краем моря»:
«Провожала его только мать, и то, не сказав вслух ни слова о предстоящем плавании и не дойдя до бухты, попрощалась. «Ну, иди в лес! — нарочито внятно сказала она сыну, при этом не глядя на море, а глядя в сторону леса: Смотри, чтобы дрова были сухие, и сам не заблудись в лесу!» Это она говорила для того, чтобы запутать следы, оберечь сына от кинров — от злых духов».
В повседневном, обиходно-бытовом общении стереотипов множество. Исследователь общения М. В. Соковнин в книге «О природе человеческого общения: опыт философского анализа» пишет следующее: «Прежде всего в социальном общении подвергаются стандартизации простейшие, миллионы и миллиарды раз повторяющиеся коммуникативные проявления, каждое из которых как будто не наделено атрибутом значимости, но совокупность которых образует жизненно важную ипостась человеческих отношений. Это, в первую очередь, отношения этикета, поддержания неантагонистических контактов в человеческом общежитии. Они обрастают семиотическими стереотипами, которые усваиваются с детства в процессе воспитания и продуцируются в коммуникативных ситуациях».
Вот мы и подошли к понятию речевого этикета, который как раз и представляет собой широкую область стереотипов общения. Речевой этикет, естественно, связан с представлением об этикете. Что же это такое?
Вчитаемся в текст: «Глядит, а перед ним на грудке руды у большого камня женщина какая-то сидит. Спиной к парню, а по косе видать — девка. Коса... черная и не как у наших девок болтается, а ровно прилипла к спине. На конце ленты не то красные, не то зеленые» (П. Бажов. «Малахитовая шкатулка»). Что это значит: и по косе видать — девка? Это социальный, этикетный знак принадлежности к незамужним женщинам. И кроме признака героини, относящего ее к этой группе — девушек, о чем еще узнает читатело? Во-первых, о времени действия — оно все-таки старое, дореволюционное; во-вторых, о месте действия— это не столица, скорее всего даже деревня. Мы можем также сделать некоторые предположения о принадлежности персонажа скорее к крестьянской, нежели к дворянской среде. Одна коса за спиной — старинный знак девичества, которому строго, неуклонно надо было следовать: одно можно, другое нельзя;} можно ходить на вечеринки, петь песни и танцевать с парнями, можно позволять провожать себя до дома... Но вот расплели косу на две (вспомним: «рано мою косоньку на две расплетать»), обвили вокруг головы — это знак замужества. Отношение окружающих к замужней женщине, все ее поведение изменились: теперь уже нельзя танцевать на вечеринках, и парням нельзя уже провожать ее. Согласитесь, что при слове «этикет» в нашем воображении возникают некие придворные церемонии. Но приведенный пример показывает: и крестьянка должна соблюдать свойственный ее обществу порядок поведения. Конечно, первоначально этикет возник как церемониал демонс рации иерархической власти. Вот как описывает
В. Е. Гольдин в книге «Речь и этикет» пир при дворе монгольского хана Хубилая (по свидетельству Марко Поло): «На пиру великий хан сидит вот как: его стол много выше других столов; садится он на северной стороне, лицом на юг; с левой стороны возле него сидит старшая жена, а по правую руку, много ниже, сыновья, племянники и родичи императорского роду; а головы их приходятся у ног великого хана; а прочие князья садятся за другие столы, еще ниже. Жены рассаживаются точно так же. Жены сыновей великого хана, его племянников и родичей — с левой стороны, пониже, а за ними, еще ниже, садятся жены баронов и рыцарей. Всякий знает свое место, где он должен сидеть по порядку, установленному великим — ханом...» А наше русское феодальное общество с местничеством — с правилами распределения должностей в зависимости от происхождения и строжайшим соблюдением положенных мест на княжеском, царском пиру?!
Э. В. Арова в книге. «Будьте добры» рассказывает, что древнейшие сведения об этикете содержатся уже в «Поучениях Кагемни фараону Снофри», которым около пяти тысяч лет. Само же слово «этикет» возникло во Франции и употребляется со времен
Людовика ХIV. В каждом обществе этикет постепенно развивался как система правил поведения, система разрешений и запретов, организующих в целом морально-нравственные нормы: оберегай младших, заботься о жене, уважай старших, будь добрым к окружающим, не обижай, не оскорбляй зависящих от тебя, будь трудолюбивым совестливым и т. д. и т. п. Так этикет и этика объединяются: ведь недаром второе значение слова «этика» — «система норм нравственного поведения человека, какого-то класса, общественной или профессиональной группы».
Этикетных знаков великое множество в каждом сообществе. Они бывают общенациональными, бывают знаками социальной среды, или социальной группы, или узкого круга — и при этом всегда несут важную информацию: свой —чужой (не принадлежащий к среде, кругу),
вышестоящий — нижестоящий, далекий — близкий, знакомый — незнакомый, желанный — нежеланный и т. д. Вот такая сценка, которую описывает Л. Вольневич, уже из наших времен, может показаться интересной: «Издали слышен клаксон, среди гуляющих заметно волнение, приближается большой лимузин. На одном из крыльев трепещет красный, с фиолетовым оттеньком флаг с красным же крестом на белом фоне. Все вокруг меня приседают, а затем садятся на обочине со скрещенными ногами.
На заднем сиденье лимузина виднеется массивная фигура — король Тубоу IV. Его положено приветствовать, усевшись со сложенными ладонями. Это не просто обычай, это закон, соблюдение которого строго проверяется местными полицейскими.
И точно так же рядовые жители Тонга приветствуют аристократов». Таков этикетный знак приветствия высшего на Тонга. А если ты не приветствуешь короля, значит, ты — чужой, принадлежишь другому обществу, другой нации. Естественно, что этикет и речь связаны теснейше. Манера речи, стиль, разрешение или запрет говорить одно и не говорить другое, выбор языковых средств как помета своей принадлежности к среде — все это заметно в наших повседневных речевых проявлениях. Показателен пример, который дает нам возможность понаблюдать вхождение, проникновение в чужую среду с помощью исполнения: принятых в той среде этикетных правил речи: «Я подождал, в стороне — пока он освободится, пока отъезжающие скроются в вагоне, а провожающие рассредоточатся вдоль состава по окнам купе. И тут он вышел из тамбура, запыхавшись, суя чаевые в карман. Эдакий рыжеватый детина, эдакий хитрый кот с бегающими глазами. Я чуть было не допустил оплошность — едва не обратился к нему на «вы», да еще чуть не извинился за беспокойство.
— Привет, Утюг, как дела? — сказал я ему насколько возможно бесцеремонней.
— Дела как в Польше: у кого телега, тот ипан,— бойко ответил он, точно мы с ним сто лет
были знакомы» (Ч. Айтматов. «Плаха»). Ну а употребил бы наш герой привычное для себя (свойственное собственным социальным признакам) «вы» к малознакомому — «Извините за беспокойство— и остался бы «чужим». Знак внимания доброжелательства заключен уже в простом
Приветствий. Вот отрывок из стихотворения В.Солоухина, которое называется «Здравствуйте»:
Здравствуйте! Поклонившись, мы друг другу сказали,
Хоть были совсем незнакомы.
Здравствуйте! — Что особого тем мы друг другу сказали?
Просто «здравствуйте», больше ведь мы ничего не сказали.
Отчего же на капельку солнца прибавилось
в мире?
Отчего же на капельку счастья прибавилось
в мире?
Отчего же на капельку радостней сделалась
жизнь?
Как бы то ни было, этикетный знак приветствия нужен нам хотя бы для того, чтобы сказать: «Я тебя замечаю». Попробуем сделать вывод относительно того, что такое этикет. Как видно из примеров, это самые разнообразные словесные и несловесные (или, как мы уже говорили, вербальные и невербальные) знаки, оповещаеющие окружающих о принадлежности человека к той или иной, более широкой или более узкой среде, группе. Знаки этикета составляют некоторую систему правил, обязательных для исполнения в данном обществе. Не исполняющий этикетных правил выпадает из этой среды, А поскольку порядок поведения в обществе воспитывается с раннего детства в каждой семье, школе,в детском саду, всей средой, то этикет становится, как упоминалось, частью моральных правил, изучаемых наукой этикой. «Словарь по этике» определяет это понятие так: «Этикет (с французского) — совокупность правил поведения, касающихся внешнего проявления отногения к людям (обхождение с окружающими,формы обращения и приветствий, поведение в общественных местах, манера и одежда)». Как мы видим, здесь общие правила поведения и правила речевого поведения объединены, мы же будем вести разговор в основном о речевых правилах, т. е. о речевом этикете. Если этикет как установившийся в обществе свод правил регулирует наше поведение в соответствии с социальными требованиями, то речевой этикет можно определить как регулирующие правила речевого поведения. Это широкая зона единиц языка в речи, которая словесно выражает этикет поведения, дает нам в руки те языковые богатства, которые накопились в каждом обществе для выражения некофликтного, «нормального» отногения к людям, а это значит — отношения, доброжелательного с одной стороны, с другой — регулирует сложный выбор наиболее местного средства именно данным человеком, для его конкретного адресата, в данном конкретном случае, в данной ситуации и обстановке общения. В одном случае получается текст: Тань, а Тань, сбегаем в кино!», а в другом: Уважаемая Татьяна Сергеевна, разрешите пригласить вас на новый фильм». Один человек может сказать: «Позвольте откланяться!», другому совсем не свойственно. Мы каждый многу раз у потребляем выражения речевого этикета: обращаемся к людям, приветствуем,прощаемся, благодарим, извиняемся, поздравляем,желаем успехов. Мы сочувствуем и соболезнуем,одобряем и делаем
комплимент, мы что-то советуем, кого-то приглашаем, о чем-то просим — и все так, что учитываем и официальную или неофициальную обстановку общения, и свои собственные роли относительно ролей собеседника, и конкретную ситуацию общения, и свои национальные привычет и обычаи. И все исполняем привычно, автоматически, потому что «так надо».
В силу тысячекратного повторения в типичных повторяющихся ситуациях речевой этикет воплотился в стереотипах, в устойчивых выражениях, устойчивых формулах общения, которые мы не строим заново каждый раз, когда нам надо их употребить, а используем как готовые, отложившиеся в нашем языковом сознании. Но впрочем, и здесь все же строим новое, Так, стереотип поздравления — «Поздравляю с праздником», отсюда — «С праздником!», «С Новым годом!», «С Первым мая!», отсюда — «С весенним солнышком», «С первыми цветами!»,
«С пятеркой тебя!» и множество вновь образуемых по первоначальной модели поздравлений. То же и с пожеланием: «Желаю удачи!», отсюда — «Удачи», «Успехов тебе!», «Пятерки тебе!», «Хорошей погоды!» и т, д. Но все-таки в целом речевой этикет — это зона устойчивых, стереотипных коммуникативных единиц языка, хотя каждый конкретный выбор в каждом конкретном речевом акте, как и всякий выбор,—дело творческое.
Итак, в процессе воспитания, социализации человек, становясь личностью и все более совершенно овладевая языком, познает и этические нормы взаимоотношений с окружающими, в том числе и речевых взаимоотношений, иначе говоря, овладевает речевым этикетом и культурой общения. Но мы с вами убедились что для этого надо ориентироваться в ситуации общения, в ролевых признаках партнера соответствовать собственным социальным признакам и удовлетворять ожидания других людей, стремиться к «образцу», сложившемуся в сознании носителей языка, действовать по правилам коммуникативных ролей говорящего, строить текст в соответствий со стилистическими нормами, владеть устными и письменными формами общения.
